Неявное и личностное знание в структуре научного познания

Структура научного познания может быть представлена как единство двух его основных уровней — эмпирического и теоретического. Эти уровни тесно взаимосвязаны и в процессе развития взаимопереходят друг в друга. Однако недопустимо абсолютизировать один из этих уровней в ущерб другому, что характерно для эмпиризма и схоластического теоретизирования.

Нея́вное зна́ние (англ. tacit knowledge) — вид знания, к которому относится то знание, которое не может быть легко передано другим.

Термин был предложен Майклом Полани. В своей работе он писал о процессе, а не о форме знания, однако его термин был использован для обозначения вида знания, которое полностью или частично не эксплицированы (не формализованы). Неявные знания часто включают навыки (умения) и культуру, присущие нам, но не осознаваемые нами.

Неявные знания могут быть переданы только через обучение или получены через личный опыт. Так, умение плавать, ездить на велосипеде, управлять автомобилем может быть приобретено в результате наблюдений, личных тренировок под руководством инструктора, попыток. Любые, сколь угодно ясно сформулированные правила сами по себе не помогут этому научиться.

Другой пример неявного знания — знание языков. Человек, будучи погруженным в языковую среду, осваивает язык постепенно, не изучая правила грамматики.

Для Полани “личностное знание” — это сплав личного, т.е. субъективного, и объективного. Концепция Полани, относимая к принципам познавательной деятельности вообще, применяется им как методологический подход и для его исследования знания, поскольку его труд так же есть выработка знания, в данном случае о самом знании: “ Личностное знание — это интеллектуальная самоотдача, поэтому в его претензии на истинность имеется определенная доля риска. Объективное знание такого рода может содержать лишь утверждения, для которых не исключена возможность оказаться ложными. Все утверждения, которые вы найдете в этой книге, — это мои личные свершения, плоды моей интеллектуальной самоотдачи. Они претендуют на это, и только на это” [там же, с.19]. Сразу скажу, что если мы примем подход Полани, то и все остальные научно-философские труды, включая, конечно, и труды философов науки, будут также сплавом субъективного и объективного, “плодами интеллектуальной самоотдачи” авторов.

Основную идею Полани можно представить одной короткой его фразой: “……будучи человеческими существами, мы неизбежно вынуждены смотреть на Вселенную из того центра, что находится внутри нас, и говорить о ней в терминах человеческого языка, сформированного насущными потребностями человеческого общения. Всякая попытка полностью исключить человеческую перспективу из нашей картины мира неминуемо ведет к бессмыслице” [Полани, 1985, с.20].

А также: “Мы отказались от грубого антропоцентризма наших чувств в пользу более честолюбивого антропоцентризма нашего разума” [там же, с.22].

Преемственность рассмотрения Вселенной с математической точки зрения на предмет познания гармонии ее устройства Полани выстраивает по такой линии имен и школ:

Пифагор и пифагорейцы (они рассматривали числа как первичную субстанцию всех вещей и процессов);